Мне пришло одно желанье,
я одну задумал думу.
Два желанья - это много,
Думы две - уже избыток.
Двум желаньям непременно
Не пройти бы узкой дверью,
Три желанья бы столкнулись
На моем пороге шатком.
Двух бы дум не совместила
Голова моя больная,
а от трех она и вовсе
вмиг расколется на части.
Я бы выпил пару пива,
Новый день встречая с зорей,
три бы выпил в жаркий полдень,
а четыре - на закате.
Пять бы выпил в одиночку,
восемь выпью в ожиданьи,
десять выпью с лучшим другом,
А с двумя - конкретно ящик.
Ну а если соберется
нас четыре или больше,
Утонул бы в пиве мамонт,
Захлебнулся б лев пещерный,
Если б мамонт был невзрослый,
Если б лев попался мелкий.
Золотой мой друг и братец,
Дорогой товарищ детства,
Мы с тобой сегодня выпьем,
Мы вдвоем промочим горло.
Не шутить тебя зову я,
не на детские забавы,
Ты готов сразиться с пивом,
Состязаться с пенной чаркой?
Не сражаются так дети,
Так безусые не бьются.
Эта битва для достойных,
Для мужей, годами зрелых.
Много ль воинов на свете,
Кто из витязей способен
Под столом не встретить вечер,
Не упасть под утро с лавки?
Времена теперь худые,
Недород, и хлеба нету.
Перепойнен, сын печали,
Мрачной Похмелы владыка!
Ты пришел ко мне под утро,
Навестил меня с рассветом.
Ты давно за мной гонялся,
На меня ты вел охоту,
Я встречал тебя в походах,
Тень твою я в поле видел.
Я твою узнаю поступь
В звонком треске палых сучьев,
В зимних песнях Туу-Тикки,
В скрипе виселиц дубовых.
Но не взять меня без пива,
Не настичь без пенной чарки.
Помяну я речи мудрых,
Повторю слова достойных:
Хорошо бы выпить пива,
Водки тоже выпить можно,
Совершить глоток из чаши,
А второй – из кружки пенной,
Третий сделать из стакана
И из горлышка – четвертый,
Пятый выпить за здоровье,
А шестым – богов прославить.
И отступит Бодунайнен,
Похмелайнен расточится
В Перепилу – край суровый,
Край, откуда нет возврата.
Я сказитель не из первых,
Заклинатель самый слабый.
Подражаю я великим,
Без стыда краду у малых.
Нет такого в мире скальда,
У кого не спер я б вису,
Нету песни, по которой
Не сложил бы я изврата,
Ну а если кто и скажет,
Что слыхал такую песню,
Я скажу – не песня это,
Это так, одно названье.
Мне не петь в домах достойных,
Не зовут меня в собранья,
Где щиты весят на стенах,
Где стоят у двери копья.
Там мужи богаты златом,
Серебром сверкают жены,
Колдуны бряцают медью,
А певцы – струной витою.
Не зовут меня и в поле,
На заветные поляны,
Сказ вести в шатрах походных,
Песни петь пропойцам знатным.
Те и сами петь горазды,
Знают песен много больше.
Ни к чему им сказ без склада,
Что им песни без напева.
Для того сложу я песни,
Кто в пути всегда со мною –
Месяц, Солнце золотое
И Медведица на небе.
Света край меня услышит,
Песнь пою я звездам частым,
Морю, что вовек не видел,
И тайге, дорог лишенной.
Некогда в начале мира,
На заре Усадьбы Средней
Из горы, в обличье змея,
Вынес мед Водитель Павших.
Тут же сделался орлом Он,
Полетел Он гордой птицей,
В золотой летел Он город,
Достигал своей усадьбы.
Там котел наполнил медом,
Тот, что Одерир зовется,
Чашу Бодн и Сон за нею,
Это мед хороший, добрый.
Вот котел певцам достался,
Чаша меда – стихотворцам,
Заклинателям – вторая
И сказителям преданий,
Часть же меда вышла сзади,
Это – доля пустоплетов,
Кто красы не знает в песне,
Кто плетет слова за плату.
И еще осталась доля
На клыках во рту змеином,
Здесь она смешалась с ядом,
Эта доля – мне досталась.
Кто со мной по кругу выпьет
Эту чашу с горьким медом?
Кто со мной разделит чару,
Ядом полную змеиным?
В этой чаре – мудрость Вечных:
Ведь без яда – нет и меда.
Есть ли песнь без тяжкой думы?
Есть ли мудрость без печали?
| Ореховая Соня | В ХИЖИНУ | ДАЛЬШЕ |
| К СПИСКУ АВТОРОВ |
