музыке колдовская ведьма Тю имела особую способность. В ведьмовской школе, где учили игре на жалейке, она запомнила всего одну инструментальную композицию, Мусоргским писанную в незапамятные времена. Называлась она «Избушка на курьих ножках». Много преподали ей колдовской музыки, да все бестолку. Даже «Полет Валькирии» не признавала. Зато образовалась от этого у ведьмы Тю своя изба. Материализация, стало быть, чувственных идей, как сказывал некогда ученый граф Калиостро. Оставил ей дед избу в самых глухих болотах на краю света.
          Имя у избы было птичье - Дача. И ноги у нее были не куриные, как положено, а утиные, так для жизни в болотах оно и в самый раз. Весною вода как подымется, так изба с насиженных мест и отправится - куда глаза глядят.
          Разумная была избушечка, что и говорить. Окон и дверей не имела, только трубу. Зато были у нее лицо и спина. Как-то раз взялась Тю обучать избу колдовству. Выучила для начала одному простому Заклинанию: «Встань к лесу задом, а ко мне передом». А потом другому: «И к югу обернись спиной, а к северу лицом».
         Но, пожив немного без окон - без дверей, Тю все же решила уподобиться царю Петру и прорубила в избе окно в Европу. А потом пропилила и дверь в Азию, поскольку была она ведьмой отчасти тюркского происхождения. Все-таки вылетать в трубу по десять раз на дню надоедало, и голова кругом, и сарафан весь в саже. Да и в гости никого не позовешь, – кто же согласится лететь за тридевять земель, чтобы потом в дымоход лезть.

***

        Колдовскую ведьму Тю часто приглашали на Лысую гору, где на Бельтан каждый год происходило сходбище подающих надежды ведьм. Всем ведомо, что ведьмы подают одни надежды, да и те по субботам, зато мешками. Но Тю все равно отказывалась. «Ой, далёко», вздыхала она и посылала письменное уведомление с отказом, то из-за отсутствия хорошего помела, то по причине очередей у посольства Украины - чтобы к Бельтану поспеть, надо на Корочун становиться. Кому это надо?
        - Нет уж, дудки, (а также жалейки, сопилки и калюки) вам, - говорила на такие предложения ведьма Тю, - сами летите, а я на Дачу! Однажды Тю прислали приглашение аж на сам Блоксберг. Тут уж честь велика была - раз в тысячу лет на него ведьм с чертями со всего света призывают. И понеслась Тю в посольство германское, ан поздно было - очередь к нему тянулась аж За синие горы, за самый Урал. Вот как много нечисти под личинами честных людей скрывается.

***

          Про помело, конечно, была неправда. С этим магическим инструментом все было гладко, каждую весну ведьма Тю торжественно вязала себе новое помело, и тут же летела на нем за змеиным молоком и за брусничным медом. Только на первой скорости не летала, говорила, что ее укачивает.
          А еще ведьма Тю помелом облака разгоняла, да пол мела. А при записи некоего колдовского альбома было сие помело доставлено в Форпост и использовано как перкуссионный инструмент. Но от шороха им по потолку и стенам студии вся краска и побелка с них послезали, а самый Форпост пришлось отстраивать заново. Правда, от того, говорят, он только краше стал.
          А по большим праздникам Тю напяливала на помело свой выходной сарафан и выставляла на огороде в качестве пугала. Одного в толк никто не мог взять: зачем Тю надобно пугало? ТО, ЧТО РОСЛО У НЕЕ НА ОГОРОДЕ, как у всякой порядочной ведьмы с ученой степенью, и так внушало страх всякой твари, очи имеющей. А звуки, из дому несущиеся, могли напугать до смерти все, имеющее уши. То ли нечистые духи свистели в трубе, то ли кролик, отобранный в жертву древнему божеству Вивисекции, оплакивал свои последние мгновения. Только самые ближние друзья и самые дальние враги догадывались, что так, должно быть, новая жалейка поет.